Неплохо бы лампочку сменить

Представьте себе настольную лампу, независимо от того, в какой манере она исполнена: продукт ли она ширпотребной индустрии, антикварная ли она вещь, или же произведение современного искусства. В последних двух случаях ее эстетическое назначение чувственно воспринимаемого совершенства играет самоценную роль, и если лампа не горит, то, по крайней мере, радует глаз. А вот если ее назначение только в том, чтобы светить, то очень важно, чтобы при нажатии выключателя затемненный участок получил свою долю люменов. И как бывает досадно, когда ожидание не оправдывается: вы смотрите на изделие, видите основу, штатив, плафон, патрон, и даже понимаете, что через воткнутую вилку в лампу подается электричество – а света нет. Одна маленькая спиралька, перегоревшая или оборванная, лишает лампу ее функционала, а вас – удовольствия не напрягать зрение. Хорошо, когда в заветном ящике хозяйственного назначения отыщется запасная лампа, а если нет, то придется озаботиться ее покупкой.

Одна небольшая деталь своим наличием или отсутствием сразу меняет назначение предмета, превращая его либо в эстетическое, либо в бесполезное. Так и с нами, а точнее, с нашей государственностью. Мы строили, и даже что-то построили, но ощущения того, что мы построили государство, нет, несмотря на присутствие в официальном разговорном сленге большого количества словосочетаний с этим существительным, часто преобразованном в прилагательное. Как я объясняю это для себя, отсылаясь к своим внутренним переживаниям? Я делю все признаки, которые отношу к понятию государственности, на актив и пассив, и вывожу следующее: в активе у нас сколько-нибудь созданная система власти, со своей вертикалью, органами и институтами; сколько-нибудь созданная структура донесения от власти к народу «месседжей» в виде нашего медиахолдинга; даже пропагандистский аппарат худо-бедно работает. Но не горит и не светит. Трудноуловимая истина, всякий раз ускользающая при попытке ухватить ее за хвост, оставляет в руках всякий раз только хвосты, по которым я и пытаюсь понять причины своей неудовлетворенности, - от частного к общему. Сказать, что в пассиве отсутствие идеологии – сложно. В России государственная идеология вообще официально под запретом.

Но что есть в России, чего нет у нас, и как назвать тогда то, что мы все же построили? Начну со второго: построили мы не государство, а структуру самоуправления территорией. Общество, ввергнутое в войну, самоуправлялось только привычкой к традиционному укладу существования, доедая ресурсы, накопленные предыдущими годами. Но, постепенно, ресурсы начали истощаться, что потребовало создания механизмов их восполнения, а усиление привычки к простым методам их ручного перераспределения вызвало необходимость возобновления работы соответствующих контролирующих органов. Еще деталь – систематизирование процессов борьбы с агрессией противника, как военной, так и специальной, ускорило формирование сил противодействия в виде министерства обороны и Корпуса, а также органа специального назначения под названием МГБ.

Мы не кибуц, не коммуна и не община – мы огромная, как для ограниченной территории, масса людей, чье сосуществование должно подчиняться правилам, и должны быть те, кто эти правила будет прописывать и следить за их исполнением. Но сосуществование, хотя бы и по правилам, должно происходить не только ради «существования»: у общества должна быть цель, вектор устремления, направление развития. У нас же есть штатив, платформа, плафон, патрон, и даже по проводам к нам поступает живительное питание в виде помощи из России, но путь наш не освещен, и мы блуждаем в сумерках, натыкаясь на предметы и спотыкаясь о препятствия. Напрасно думать, что российские братья склонны вникать в «сложности» и «перипетии», связанные с многомерностью политического пространства и тяжкой участью наших спикеров, находящихся под гнетом ЗПТ. Их интересует не то, кто девушку танцует, а то, что думает сама девушка. Русские хотят знать, чего хотим мы сами, что является конечной целью нашего пути. Или не конечной – промежуточной, - но целью. Мы утратили внятность и выразительность нашей позиции в своей официальной риторике, и ненароком этот изъян может быть приписан мнению Донбасса.

Но это неправда: мнение Донбасса известно и неизменно – подавляющее большинство исключительно за интеграцию, но не с Украиной, а с Россией. Почему тогда те, кто и по долгу «службы» обязан выражать общее мнение, и единственно располагает самым полным набором инструментов для этого – молчат, или бормочут что-то неопределенное. Мы с этим не согласны! Если вам не жаль своих кресел, утрата которых вам грозит в случае вхождения в политическое и экономическое поле России, если вы не стремитесь к феодализации этого анклава и превращению его в удельное княжество, то пора бы прекратить расписываться за весь народ, выдавая свою позицию за его. Я понимаю, что слабым головам тяжело выпускать из своих рук негаданную птицу счастья, но, как вы помните из детской сказки – что у Жар-птицы даже перо способно светить, в то время, как вы, если и всю Жар-птицу засунете в личную клетку, не только не засветите сами, но и эстетического удовольствия не доставите. Если перефразировать известного юмориста – это вам ширпотреб, а не индпошив. Поэтому, чтобы государство состоялось, нужно поменять лампочку на ту, которая способна светить, а то пути не видно.

aleksandr-skif Поделиться в соцсетях:

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции