Странный вопрос

Странный вопрос – война на Украине. Как много толкований причин одного и того же события, - в зависимости от вкусов, предпочтений, взглядов и уровня восседания толкователей в общественной иерархии. При всем богатстве выбора объяснений, нельзя сказать, что истина где-то посредине – выведение среднего арифметического не приблизит нас к ответу. Скорее можно сказать, что все, что ни говорят о причинах – само по себе истинно (с натяжкой), но не в отдельности, а в совокупности.

Но есть вещи, которые стоят над всем. Когда-то я публично, и, как некоторым показалось, несколько цинично, сказал, что украинцы таскают жареные каштаны для Америки, а мы – для России. При этом большинство украинцев делают это вряд ли осознанно, мы же вполне добровольно. Это принципиально, и совершенно по-разному объясняет наши и их мотивы. Еще на заре протеста на Донбассе, где-то в начале мая, наши ребята ездили для участия в выставке православного искусства во Владикавказ. О них узнали в Грозном, и пригласили на встречу с одним из очень влиятельных людей республики. Во время разговора он сказал, что совершенно отчетливо понятно, что эта война не ваша, а России и Америки. Я предпочитаю говорить: Америки против России.

Кто как, а я с самого начала предпочитал смотреть на предмет именно под таким углом. Скажем так – это административная сторона проблемы. Сакральная ее часть, выраженная в идеологической плоскости, живет своей жизнью и занимает все наше внимание. Мы не прекращаем говорить о борьбе с национализмом, фашизмом, порицаем геноцид, бесчеловечность, подлость, ложь во всех ее проявлениях. Но за этим всем как-то ускользает одна важная, на мой взгляд, деталь: если это война Америки против России, о чем в последнее время все чаще говорят даже с высоких трибун, - то мы на острие атаки. Или я что-то не так понимаю? Если я прав, то тогда со всей очевидностью проявляет себя факт – мы, непризнанные и с «неопределенным статусом», - солдаты России и умираем за ее интересы. Мы умираем за интересы России в ее, и нашей, войне с Западом. Кто-то сомневается? Да! Еще как!

Можно понять должностных лиц России. Им публично признавать этот факт – поставить себя в неловкое положение и пойти против официальной пропаганды. Поэтому вслух говорится о гражданской войне в Украине, как об местечковом процессе. Дипломатический подход, не более. Конечно, если заговорить об этом так, как оно есть на самом деле – многое нужно будет пересмотреть. В том числе и то, что вся помощь, которая нам оказывается – вовсе не помощь, а содержание своих передовых сил, которые отдают себя на заклание ради нашего общего, повторяю, общего, - дела. Конечно, некоторые дивиденды при смене подхода сразу будут утеряны, с этим придется смириться. То, что представляется добровольным – сразу станет должным, то, что выглядит дарением – станет материальным снабжением. Но не значимей ли во сто крат все то, что приобретется в итоге? Если говорить, что это не чужая проблема, а мы лишь солидаризуемся с ней, помогаем, чем можем, а говорить: война уже началась, только пока кто-то за нас вступил в первый бой и кладет свои головы – картина будет совсем иной. Разве позволит себе какая-нибудь,например, блядь с «Эха Москвы» тогда называть российских добровольцев сепаратистами? Да их порвут свои же. Разве станут тогда они скурпулезно подсчитывать и преподносить, сколько бывших ополченцев – россиян село после возвращения за те или иные преступления, дискредитируя движение? Может быть, десятки. Да, есть такая проблема. А сколько честных солдат своей Родины уехали домой в цинке – вы считали, сволочи?

Приведу в качестве примера случай. Мой товарищ, заместитель секретаря совбеза ДНР, с первых дней участвующий в войне, человек с приличной репутацией, выехал в Россию в командировку. По нелепости забыл в кармане своей сумки обойму от пистолета и был задержан в аэропорту. Отсидел три месяца в тюрьме в Ростовской области. Даже на УДО не пошли. Представляете, сколько вопросов я себе задал? Пожалуй, пару пломб из зубов выпало. Вы что думаете, государственные лица в России к ополчению с пиететом относятся? Попробуйте пройти границу в качестве ополченца. Так и получается, что из-за официальной доктрины одни еще даже не догадываются, что страна уже в состоянии войны, а другие уже в ней гибнут, получают увечья и не могут рассчитывать даже на признание, не говоря уже о статусе. А некоторые оппозиционные деляги, утонченные до эфирности, поливают грязью своих защитников.

Впрочем, что это я, - какие они для них защитники? Для этих «правдолюбцев» чем хуже в России – тем лучше, тем скорее настанет эпоха звездно-полосатой свободы. Прости меня, Господи, но как же это у них там все устроено? Чем они живут? Есть для них хоть что-нибудь святое? Часто слышу об отсутствии в России национальной идеи, о том, что война на нашей земле подняла уровень патриотизма на земле российской….. Как-то все странно. Война уже идет, как бы кому-то не хотелось отвернуться от этой реальности. И вопрос лишь только в том, ограничимся мы нашей территорией, или война распространится и на Россию. Это ли не повод для объединения нации? Или как перед Великой Отечественной – будем до последнего отвергать возможность войны, а потом заголосим – а мы не готовы? Как часто говорю «мы» - привыкли уже не отделять себя от России. А Россия, она, когда она перестанет отделять нас от себя? Мы понесли уже немало жертв и несем их ежедневно. Мы теряем людей, терпим бедствия, говорим часто не то, что хотим, а что выгодно политике России (официальной, разумеется), потому, что так надо.

Основные обвинения в мой адрес, которые выдвигает Украина – как раз в предательстве, в сотрудничестве с иностранными спецслужбами и прочих милых вещах. Подтверждаю: я откровенно перешел на сторону России в этой ее войне с Америкой, а со мной тысячи людей, многие из которых – русские добровольцы, и я не позволю безнаказанно всякой швали всуе полоскать их имя. Хватит с них тяжкой любви Родины.

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции