Немного о Донбассе, и еще меньше о себе

Продолжая тему особого, не то, чтобы положения, а, скорее, состояния Донбасса во все годы независимости, хотел бы пройтись и по себе, как по примеру, иллюстрирующему эту непохожесть моей земли на все другие на украинском постсоветском пространстве. Многие, принимая реальность развала Союза, так и не нашли, чем бы заменить сильные его стороны в новой украинской действительности. Черпать было не из чего - национализм был нам чужд. Я с детства много читал по-украински все, что касалось истории Украины во все этапы ее становления. Натан Рыбак, Зинаида Тулуб, Вадим Собко, куча других - я любил это, как любил Украину, но с одним небольшим уточнением - в составе Союза, где Украина занимала сверхзначимое место. Я тогда проходил срочную службу в Костромском парашютно-десантном полку, когда Украина проявила инициативу и вышла из состава СССР. Для меня моя любовь закончилась: Украина, как государство, в моем мировоззрении коллективиста предала что-то близкое и дорогое, увлекшись националистическим индивидуализмом. Я так ее и не простил, и сублимировал чувства, предназначенные для любви к Родине, перенеся их на любовь к обществу, возложив на себя часть ответственности за его безопасность. Я не раз говорил своим бойцам, что не стоит зацикливаться на отсутствии идейности в современном обществе, что если нет достойной Родины, а есть площадка для обогащения и формирования нового класса, - нужно думать о том, что есть люди, есть обычные обыватели, служить которым и призваны такие, как мы. Так случилось, что мое мировоззрение стало наполняться выраженными признаками регионализма: есть мой участок ответственности, и что бы не происходило за его пределами - это не должно доминировать над региональным патриотизмом. Способствовало этому и то, что по профессиональной линии Донбасс стал моей зоной ответственности. Так очень многие рассуждали и чувствовали, даже не вполне осознавая причину.

Это не приводило к искусственной изолированности. Безусловно, все процессы, происходившие в Украине, имели прямое касательство к жизни Донбасса, но влияние их было не абсолютным. Началась борьба за украинизацию и переход на делопроизводство на украинском языке - пожалуйста, подвинемся. Стали создавать документы на украинском, но говорить и думать продолжали на русском. И по многим другим вопросам взаимоотношения с Украиной строились примерно так же: шли на уступки, но гнули свое. А при случае пытались подвергнуть Украину обратному влиянию. Украина "ценила" такую форму взаимоотношений и отвечала взаимностью. Она систематически культивировала мнение о Донбассе, как о столице преступного мира, где выйти после десяти вечера на улицу - все равно, что совершить акт безрассудства, подвергнув свою жизнь неоправданному риску. Эта системно-криминальная сторона постсоветской действительности, ставшая интенсивной на всей территории бывшего СССР, усилиями оппонентов Донбасса стала его отличительной чертой. Нам мстили за непокорность, чем и как могли. Соседний Днепропетровск, единственный город, отчислявший в бюджет Украины налогов больше, чем Донецк, несмотря на схожие с Донецком характеристики, взял собственный курс, и подарил Украине свою элиту. Эта элита посчитала, что апеллирование к украинскому - более перспективное направление для политики, и подарила Украине Лазаренко, Тимошенко, "Батькивщину". Регионы начали расходиться, на традиционную конкуренцию элит наложился еще и выбор различной идеологическй базы. Так и пошло: Донбасс не растворился в Украине, и, как следствие, был ей некоторым образом противопоставлен.

Никто не проводил специальной политики на культивирование донбасского в противовес украинскому, но культура была и без того обогащена элементами, подчеркивавшими особый статус Донбасса. Песни, книги, фильмы, история влияли на появление альтернативного украинскому сознания гражданина Донбасса. А неприятие украинства, как идеологической платформы, предопределило близость Донбасса к России, рвать одни корни с которой он и не собирался. Все-таки, мировоззрение человека-производителя и региона-производителя резко отличается от потребительского столичного мировоззрения, где есть известное высокомерие в отношении придатков, функция которых - создавать блага, первоочередное право на которые принадлежит столице. У Донбасса гордости было не занимать, и воспринимать навязываемую роль придатка он не собирался. И каждый житель носил в себе эту гордость и демонстрировал ее, как советский гражданин свой красный паспорт, подчеркивая наплевательское отношение к окружающему презрению. И когда была объявлена война Януковичу, на самом деле в его лице была объявлена скрытая война Донбассу. Януковича уже нет, а Донбасс еще не сломлен - поэтому война продолжается. Америка воюет с Россией, а ее вассалы, правящие Украиной, под шумок расчищают территорию, стремясь уничтожить на корню это явление - Донбасс. Один безумец из руководства украинской Донецкой областью заявил, признавая необычайную патриотичность и консолидированность жителей Донбасса, что их нужно рассеивать по миру, чтобы разрушить этот потенциал. Он не прав - только истребление носителя духа может ослабить этот дух, - иначе не получится.

Поэтому, когда меня спрашивают, а трудно ли было решиться и выступить против государства, которому ты служил не один десяток лет, меня это даже вводит в недоумение. Я все эти годы служил народу Донбасса и продолжаю это делать и сейчас. Перехода не было, разрывов не было, сомнений не было - одна четкая прямая линия. Мне оставалось несколько дней до наступления срока формального выхода на пенсию - 25 марта 2014 года, но в это время я уже был на площадях Донецка и призывал к выступлению против швали, которая залезла палкой в украинский улей и порушила созидательный уклад его жизни только ради того, чтобы слизнуть толику капающего с палки меда. Я, признаюсь, был против повторения некоторых приемов и атрибутов, которых я насмотрелся в Киеве. Покрышки, выбитая брусчатка, коктейли Молотова - все это мне казалось заимствованным у майдана, и я представлял, какое впечатление это производит на людей, которые несколько месяцев наблюдали это и осуждали. Я подходил к ситуации с позиции человека, чей долг защищать, не политизируя свою позицию. Я наблюдал за развитием обстановки и готовился к худшему варианту, оставив захваты зданий и выковыривание брусчатки тем, кто на этом специализировался. И поэтому "Восток" первым встретил на Карловке врага - батальон Днепр господина Семенченко, - и нанес ему поражение. Я всего лишь едва заметная часть Донбасса, но я отражаю то, что Донбасс носит в себе, как и мои друзья, погибающие сегодня в этой борьбе. Это не цепочка случайностей, почему именно Донбасс стал во главе борьбы против предателей Украины, - это следствие его позиции и того, что на всей территории Украины только он один и смог сохранить в себе силы и решимость бороться.

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции