Несвоевременность, которая может стать драмой

В обществе всегда есть проблемы, не решаемые годами. Далеко не все из них неразрешимы по своей сути, просто отношение масс к ним настолько различно, что лучше оставить вопрос в воздухе, чем раз и навсегда решить и ошибиться.
В Народном совете ДНР готовится ко второму чтению документ, революционно меняющий подход к донорству человеческих органов. Не разрешенная дилемма мирного времени, в военное может стать драмой в сотнях актов.

27 ноября 2015 года Народный Совет принял в первом чтении Закон ДНР №206-Д «О трансплантации органов и других анатомических материалов человеку». В январе-феврале без особой шумихи в СМИ прошли парламентские слушания и заседание круглого стола, жиденько освещенные дежурными сюжетами государственных (а других-то тут и нет) каналов. Широкой общественной дискуссии не было, и не предвидится, а между тем, документ, без шуток, архиважный для нашего региона, и касается каждого гражданина Республики. При этом, в отличие от парламентов других стран, сайт Народного совета не дает возможности гражданам ознакомиться с текстами законопроектов, вынесенных на рассмотрение, или в находящихся в процессе доработки и принятия депутатами. Народу законы доводятся после подписания главой и вступления в силу. Так что вскоре нас могут просто поставить перед фактом – все мы потенциальные доноры своих органов.

История донецкой трансплантологии

В мире ежегодно выполняется более 100 тысяч трансплантаций органов. Количество подобных операций в экономически развитых странах доходит до 100 пересадок на 1 миллион жителей, для сравнения в Украине выполняли 2,6 операций на 1 миллион человек. Для людей с хроническими заболеваниями органов – это, зачастую, последний шанс на продление жизни.

Трансплантология в Донецке развивается с апреля 1986 года, когда местные медики впервые пересадили почку человеку. По данным Донецкого трансплантологического центра, за 30 лет было проведено около 700 таких операций, пациентам от 6 лет до 71 года. Результаты в целом, положительные: годичная выживаемость пациентов после пересадки органа составляет практически 100%. Средняя продолжительность жизни 7-10 лет, и есть пациенты, которые живут с пересаженной почкой уже более 25 лет! Стоит отметить, что Центре есть все необходимое оборудование и оснащение, а донецкие медики всегда высоко ценились в Украине и активно участвовали в обмене опытом с иностранными коллегами. В 2013 году наши специалисты задумались над возможностью пересадок пациентам печени и поджелудочной железы (такие операции проводились в некоторых клиниках Украины). Но выйти на новый уровень помешала война.

Впрочем, имеющийся опыт пересадок имеет и негативную сторону. Многие наверняка вспомнят скандальную историю израильского «черного трансплантолога» доктора Михаэля Зиса, арестованного в 2007 году. Эмигрант из Украины наладил схему, при которой бедным жителям его новой родины и соседних стран предлагалось продать почку. Тогда прокуратура Израиля сообщила, что органы изымались в Донецком центре трансплантации, о чем говорят медицинские справки, выданные больным. Руководство медицинского учреждения, естественно, заявляло о непричастности. Мол, доктор Зис присутствовал во время нескольких операций в качестве сопровождавшего лица и переводчика. В общем, украинскую часть дела тогда замяли, но осадочек остался…

С момента основания Донецкой Народной Республики, по данным медиков, было пересажено 24 почки. С точки зрения права, пока медики руководствуются подзаконными актами, распоряжениями и нормами, которые вытекают из закона Украины «О трансплантологии органов и других анатомических материалов человеку», принятого Радой еще в 1999 году.

Доноров как всегда не хватает. По подсчетам специалистов Донецкого трансплантационного центра, на сегодня в ДНР в пересадке почки нуждаются более 1000 человек. Пока пациенты с нефрологическими заболеваниями ждут пересадки, практически во всех случаях специалисты прописывают им процедуру гемодиализа. Это сложный, неприятный процесс очистки крови, в котором тяжелые пациенты нуждаются 2-5 раз в неделю, что делает их фактически нетрудоспособными и полностью зависимыми от государства и опеки родных. При этом возможность получения и такого шанса на жизнь ограничена. В самом трансплантологическом центре процедуру проходят лишь 96 человек – в наличии 16 аппаратов. Еще меньшие мощности есть еще в нескольких больницах столицы и в Горловке. Что происходит с остальными нуждающимися – вопрос риторический.

Законодательный кунштюк

Имеющиеся в мире две системы (презумпции несогласия и согласия) разделены примерно 50 на 50. К примеру: презумпция несогласия закреплена в законодательствах Германии, Франции, США, Канады, Украины, Португалии, и Голландии. К слову, Украина уже несколько лет обсуждает переход к «презумпции согласия». Последний раз вопрос на общественное обсуждение был вынесен летом прошлого года, но тема как-то забуксовала. В ДНР она действует по наследству от украинского законодательства.

Презумпция согласия, которую хотят внедрить депутаты НС, закреплена законодательно в России, Австрии, Бельгии, Испании, Англии, Чехии, Беларуси, Великобритании, Венгрии и ряде других стран.


Что же такое эта «презумпции согласия»? Это означает, что любой гражданин изначально является потенциальным донором, если при своей жизни не заявит о своем несогласии, не откажется от этого. Естественно, такое заявление необходимо оформить официально.

По сути, донорство с юридической точки зрения станет в один ряд с посмертным вскрытием тела. Даже позиция родных об изъятии органов у потенциального донора, учитываться не будет. Более того, родственники могут и не узнать о самом факте операции.

Медицинская общественность Республики утверждает – новый подход даст еще один шанс сотням людей, которые сейчас медленно умирают. А органы, которые, могли бы спасти жизни – пропадают зря. «Презумпция согласия» используется во многих цивилизованных странах мира – главный аргумент от медиков, который должен нас убедить.

Слово «цивилизованные» здесь ключевое. Способно ли воюющее государство реально защитить права своих граждан, в том числе и посмертные? Кстати, нотариусы, работающие в ДНР, уже готовы отказ от донорства засвидетельствовать?

Авторы законопроекта утверждают, что вывоз органов, полученных от доноров в Республике, за ее территорию будет запрещен. Но что мешает привести реципиента в Донецк, как делал это Зис? Да и границы у нас сегодня определяются не таможней, а линией огня, пересечь которую тяжело законопослушному гражданину, но никак не криминалитету. И где гарантии, что правоохранители смогут защитить жителей, к примеру, Никишино или Спартака, которых война закинула за пределы любой цивилизации, в том числе и правовой?

Существует еще такой нюанс, даже в сытые, довоенные годы операций по пересадке органов в Украине проводилось чуть более ста в год. И причина не только в отсутствии доноров. Во сколько сейчас обходится операция по пересадке почки в Донецком трансплантологическом центре – тайна за семью печатями. Но, известно, что в 2013 году она стоила около 200 тысяч гривен. Плюс поддерживающая терапия – ежегодно 30-50 тысяч гривен. Будем переводить в рубли, и делить на среднюю зарплату или соцпособие в ДНР? И ведь медики сами бедны как церковные мыши, так что искушение будет огромным, уж поверьте.

Тем паче, нужно понимать, что любой, даже самый выверенный законодательный акт оставляет «лазейки» для его обхода. Понятие «черная трансплантология» придумали отнюдь не писатели-фантасты. И главное, подобные прецеденты постоянно происходят в мирных странах, далеко не только третьего мира. Причем если в большинстве стран мира действуют суверенные национальные системы учета органов, а помимо них существуют крупные региональные организации: «Eurotransplant» регулирует пересадку органов в Германии, Австрии, Бельгии, Нидерландах, Словении и Хорватии; «Scandiatransplant», объединяет пациентов Дании, Исландии, Норвегии, Финляндии и Швеции, и «Balttransplant», работает в Латвии, Литве и Эстонии, то кто будет делать это здесь? «Красный крест», также как ОБСЕ фиксирует обстрелы мирных граждан?

Другой международный опыт

Сравнивая законодательные практики Штатов, Германии, России и Великобритании, нужно помнить, что это не только развитые, но и мирные страны. Нам же до обоих состояний еще идти и идти. И оглядываясь на других, актуальней вспомнить историю гражданских войн, а не парламентских баталий.

В 2008 году экс-прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте опубликовала книгу «Охота. Я и военные преступники». Издание вызвало небывалый скандал в Европе, так как повествовало о похищениях в 1999 году в Косово сербов, цыган и не лояльных Хашиму Тачи албанцев. Жертвами «черной трансплантологии» стали несколько сот человек.


Свое бездействие прокурор объясняет противодействием чиновников Миссии ООН по делам временной администрации в Косове. С тех пор вопрос поднимался в ряде международных инстанций, в том числе и в комитете Совета Европы по юридическим вопросам и правам человека в Страсбурге. В 2013 году в столице Косово Приштине были вынесены приговоры пяти исполнителям. Главные фигуранты - турецкий врач Юсуф Сонмез, непосредственно оперировавший пациентов, а также обеспечивавших конвейер из новых пациентов израильтянин Моше Харел так и не были выданы правосудию Израилем и Турцией. Получатели кровавой прибыли до сих пор официально не обвинены, и судя по всему, не будут, ведь 17 лет назад, помимо бизнеса они делали грязную геополитическую работу по окончательной ликвидации Югославии. За это Запад готов простить многое.

Всему должно быть свое время

Мы живем в XXI веке, и новейшие технологии и тенденции в здравоохранении не могут и не должны обходить нас стороной. Но почему именно сейчас, во время войны, появилась идея сделать на порядок лояльней посмертное донорство? Безусловно, людей, для которых пересадка почек – единственный шанс продлить свои дни, очень жаль. Но, как бы жестоко это не звучало, давая призрачный шанс выжить десяткам, под удар попадают все. Может народным избранникам для начала лучше инициировать расширение аппаратной базы для гемодиализа, которой не хватает и на половину больных, а решение столь щекотливой проблемы отложить до тех пор, пока государство не сможет гарантировать полный контроль над этой сферой?

Давайте признаем, в данный момент государственная власть ДНР осуществляется на ограниченной территории, а остальные населенные пункты находятся под контролем нашего военного противника. В Республике нет даже точных данных по количеству постоянного населения и внутренней миграции. Спаси нас Господь от «косовского опыта», но постоянно обстреливаемые окраины и поселки в таком случае неизбежно окажутся под прицелом профильного криминалитета, ведь там гибель или пропажу человека даже выявить не всегда возможно. Плюс – тотальное обнищание население, которое может привести граждан к необдуманным донорским решениям. Уж что-что, а как обойти законодательный запрет на торговлю органами, заинтересованные стороны придумают быстро.

В любом случае, принятый в первом чтении законопроект касается жизни и здоровья каждого из нас. И мнением народа, а не узкого круга специалистов и политиков, в данном случае Народный совет поинтересоваться был обязан. Возможно, широкая общественная дискуссия привела бы к такому же результату, ведь люди у нас сострадательные. Вместо этого мы все ждем второго чтения и надеемся на право вето, которое есть у Главы Республики.

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции