Русские иллюзии

Константин Мильчин

В конце 1991 года граждане России оказались посреди выжженной пустыни. Мы шагнули от плановой экономики к рыночной, от однопартийности к состязательной демократии, от цензуры к свободе слова. Советские литература и кино не могли объяснить, как жить дальше. Тогда граждане России обратились к иностранным советчикам: фильмам, сериалам, книгам и телепередачам. Именно они во многом помогли сформировать принципы неожиданно начавшейся новой жизни. «РР» попытался разобраться, как чужая культура повлияла на нашу реальность

Вам могло быть 10 лет, как мне, могло быть пять, а могло быть 20, но тогда, в 1991 году, со мной и с вами случилось нечто, чего мы уже никогда не забудем. Речь не о распаде СССР — речь об одном эпизоде в начале того переломного года.

Побеждай

Новости западных СМИ, 1991 год

Мы все сидели тогда у телевизоров и смотрели новости, а там мелькали кадры иностранных телеканалов. Изображение плохого качества, картинка дрожит, на картинке домик, в углу экрана быстро меняются какие-то цифры. Через несколько секунд экран взрывается яркой вспышкой — и вот все сплошь огонь и дым.

Война в Персидском заливе вошла в историю как первая «телевойна». Все желающие могли наблюдать за боевыми действиями практически в прямом эфире. Это была идеальная война для зрителя. Впервые масштабно было применено высокоточное оружие — «умные» ракеты и бомбы. Пускающие их военные находятся далеко от места реальных боевых действий и мало чем рискуют. К тому же «умные» ракеты и бомбы с хирургической точностью падают на головы вражеских солдат, не оставив на мирных жителях ни царапины. Ну, по крайней мере, так утверждают генералы, а что там на самом деле, никому не интересно. На пресс-конференциях американские военачальники показывали слайды и тыкали указками в карту, объясняя, куда именно летели снаряды. Американские зрители радовались, какая у них эффективная армия. А мы и наши генералы завидовали. Французский философ Жан Бодрийяр отреагирует на ту телевойну своим знаменитым эссе «Войны в Заливе не было», где будет объяснять, что мы знаем о войне только то, что было показано СМИ, а что происходило в реальности — непонятно. Но большинство устраивала официальная версия и картинка с взрывающимся домиком.

Эта детская травма очень хорошо запомнилась российским зрителям, в том числе и политикам. Она сформировала комплекс «они могут, а мы не можем». Далее комплексы лишь усиливались: в 1995 году «умные» ракеты взрывали домики в Боснии, в 1998 году — снова в Ираке, в 1999-м — в Югославии, в 2001-м — в Афганистане, в 2003-м — в третий раз в Ираке и далее везде. Российские генералы терпели обиду 25 лет, поквитаться смогли лишь в прошлом году.

Осень 2015 года, самолеты и вертолеты Военно-космических сил России бомбят Сирию. И мы видим те самые вожделенные кадры: трясущееся изображение домика, сбоку бегут цифры, вспышка, огонь и дым. Детские мечты сбываются. А вот и совсем свежий пример — апрель 2016 года, министерство обороны Азербайджана отчитывается о новом конфликте в Нагорном Карабахе все той же картинкой с горящим домиком.

Ролики CNN 1991 года показали нам, какой должна быть правильная война. Такая, в которой мы всегда побеждаем и где все наглядно.

Манипулируй

Фильм «Плутовство» (известен также под названиями «Хвост виляет собакой» и «Виляя собакой»), 1997. Режиссер Барри Левинсон


Президента США обвиняют в сексуальных домогательствах. И вот его хитроумный советник придумывает коварный план: переключить внимание общества с внутренней политики на внешнюю. Для этого он делает информационный вброс — свободному миру грозят албанские террористы! Но не волнуйтесь, все под контролем, к берегам Албании выдвигаются авианосцы, Америка собирается использовать новейшие самолеты. В стране начинается патриотический подъем, про скандал с президентом все забывают.

Хороший фильм знаменитого режиссера с отличными актерами (Роберт Де Ниро и Дастин Хоффман), снятый в традиционном американском жанре «демократия не работает». Такие фильмы могут опираться на конкретные скандалы («Вся президентская рать»), а могут на выдуманные («Козерог-1»), могут быть комедией («Американский бекон») или драмой («Никсон»); иногда предлагают хэппи-энд — то есть интриганы посрамлены, а справедливость торжествует, — а иногда оканчиваются триумфом заговорщиков («Мистер Смит едет в Вашингтон»), как, собственно, и «Плутовство».

Одна из функций таких фильмов состоит в том, что американское общество показывает: оно следит за политиками. В России фильм обрел статус культового. Конспирология и политтехнология стали нашими любимыми дисциплинами. 1990-е годы были временем страстной американофилии. Разочаровавшееся в советских идеалах российское общество нуждалось в образце. Поскольку свой придумать не получилось, то начали смотреть, «а что там у американцев». Импортировали традиции (как политические, так и бытовые), должности, идеалы, толком ничего про них не зная. Например, мало кто помнит, что в начале 1990-х у нас был свой Государственный секретарь. Занимался он самыми разными делами, а не внешней политикой, как в Америке, но зато настоящий Государственный секретарь. Свой.

Но к 1997 году выяснилось, что просто перенести американскую модель на нашу почву не получается. А еще — что США сами по себе, а мы сами. Что у них свои интересы, не обязательно совпадающие с нашими, что в общем-то совершенно нормально и очевидно. А тут выходит фильм, который объясняет, что в идеальном государстве не все идеально. Что СМИ там, конечно, свободные, но ими очень легко манипулировать. Что американцы ведут войны в других странах ради того, чтобы никто не обратил внимания на внутренние скандалы. Что умный политтехнолог может всех убедить, что черное — это белое.

И, как нарочно, реальная жизнь подтвердила опасения. Съемки и прокат «Плутовства» развивались на фоне сексуального скандала с Моникой Левински, практикантки из Белого дома, у которой был кратковременный роман с президентом Биллом Клинтоном. В следующем, 1998 году американцы предприняли две крупные операции против иностранных государств: небольшую воздушную войну против Ирака под кодовым названием «Лиса пустыни» и обстрел Афганистана и Судана крылатыми ракетами. В Ираке мстили Саддаму Хусейну за нежелание сотрудничать с инспекторами ООН, которые искали в Ираке оружие массового поражения, во втором случае отвечали бен Ладену за теракты в Африке. Но молва упорно связывала обе операции с попытками отвлечь внимание общества от внутренних скандалов. Фильм отлично лег на русскую почву. В конце концов именно у нас, в России, глава царского МВД Вячеслав Плеве изобрел формулировку «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». А тут маленькая победоносная операция должна помочь забыть о маленьком скандале. Почему бы и нет?

Кстати, фильм базировался на книге Ларри Бейнхарта «Американский герой», написанной еще в 1993 году. Там утверждалось, что война в Заливе 1991 года была затеяна, чтобы спасти Буша-старшего от поражения на выборах.

Конспирология прекрасна тем, что она одновременно все усложняет и все упрощает. С одной стороны, она учит нас, что любое всем известное событие можно объяснить заговором неких неизвестных широкой публике, но очень влиятельных сил. Это усложнение. Но при этом конспирология все упрощает, потому что отказывается рассматривать события как результат определенных действий и стечений обстоятельств. В реальности конспирологи всегда предлагают самое простое объяснение и неизменно упускают из виду значительную часть картины.

Так или иначе, российские зрители разочаровались в Америке. В Штатах, в самой демократической стране в мире, хитрые политтехнологи дурят людям головы, а общественным мнением можно манипулировать как угодно. Дальше случилась война в Югославии. Война американцев и их союзников против этнически и религиозно близкой России страны, к тому же расположенной рядом с Албанией, как будто бы подтвердила все изложенные в фильме факты.

Граждане окончательно убедились, что нет никакой демократии, а есть только политтехнология. А если мама врет, то можно не делать уроки. Россияне разочаровались в демократии — ведь она только миф, а хитрейшие из граждан сами стали в нулевых годах политтехнологами. Так при полном согласии верхов и низов мы получили то, что имеем: общество победившего постмодерна, где мы сами отказались что-либо решать (потому что все равно обманут), где все всё про всех знают и понимают, но всем плевать.

Убивай

Сериал «Спрут», 1984–2001


В небольшой сицилийский городок прибывает новый честный полицейский — комиссар Коррадо Каттани. В городе всем заправляет организованная преступность, предшественник комиссара был убит бандитами, но Каттани верен своему долгу. Он вступает в схватку с преступниками. От сезона к сезону он теряет родных, близких, друзей, коллег, пока в конце концов не погибает сам.

Для Италии это был обычный полицейский сериал, один из многих. Для итальянцев, особенно для жителей южной части страны, мафия является суровой реальностью уже 150 лет. В Палермо на каждом втором доме табличка: здесь мафией убит честный комиссар. А здесь — героический прокурор. А тут — принципиальный судья. А там — капитан карабинеров. А еще дальше место, где убили полицейского из Нью-Йорка. Он воевал с мафией у себя дома, приехал разобраться с бандитами на Сицилию и здесь его нашла пуля.

Но для советского зрителя все было в новинку. Организованная преступность в СССР существовала, но об этом в государственных СМИ говорили аккуратно, и обычные граждане с ней сталкивались крайне редко. Притом мафия в советском кино присутствовала. В 1973 году Эльдар Рязанов снял фильм «Необычайные приключения итальянцев в России», где один из героев именовался «мафиозо» и даже кричал «Мафия бессмертна!». Но там мафия была жалкой и комичной. А в «Спруте» она одновременно страшна и притягательна.

СССР только входил в эпоху сериалов, и для 1986 года, когда «Спрут» начали показывать по советскому телевидению, все было необычным. Исполнитель главной роли, актер Микеле Плачидо, стал главным советским секс-символом. Граждане часами просиживали у телевизоров. Особенно впечатлительные молились, чтобы комиссара Каттани не убили. Не помогло. Пионеры перестали играть в «наших» и «немцев», а стали играть в «мафию» и «комиссара Каттани». Кстати, слово комиссар впервые потеряло привязку к советским реалиям. Раньше комиссары были суровыми мужчинами в пыльных шлемах, — что-то из ранней советской истории. Теперь комиссар — это сексуальный итальянский полицейский в хорошем костюме. Ну а слово «мафия» с тех пор плотно входит в русский язык, причем в качестве синонима любой организованной преступности. В итальянском же это слово относится в первую очередь к сицилийским преступникам: неаполитанские группировки называются «каморра», а калабрийские — «ндрангета».

Влияние сериала на Россию сложно переоценить. Например, именно в 1986 году появляется популярная игра «Мафия». По сериалу учились все — и бандиты, и милиционеры. Становившаяся на ноги отечественная организованная преступность смотрела «Спрут», чтобы научиться, как разговаривать, как пытать, как вести себя с представителями правоохранительных органов и как с конкурентами. Для российских же милиционеров Каттани стал образцом «честного полицейского», который продолжает бороться со злом, даже когда все коррумпировано, кругом одни предатели, враг всесилен и отрезанные щупальца немедленно отрастают снова. Любой отечественный сериал «про ментов» неизбежно сравнивают со «Спрутом».

Более того, в 1988 году Каттани стал ролевой моделью для молодого Бориса Ельцина, который в одиночку выступил против всесильной власти. Про героического комиссара помнят до сих пор, хотя с первого показа сериала «Спрут» в СССР прошло 30 лет. С кем местные журналисты сравнивают прокурора поселка Апастово в Татарстане Ришата Шакирова, который отважно давит трактором контрабандных гусей? Конечно же, с комиссаром Каттани.

Рассказ про «Спрут» был бы неполон без одной детали. В Италии комиссар Каттани не является ни героем, ни нарицательным персонажем. Там главные символы борьбы с мафией — борьбы героической, но безнадежной — два честных магистрата (у нас их иногда называют комиссарами, по ассоциации сами понимаете с кем): Джованни Фальконе и Паоло Борселлино. Они довольно успешно боролись с мафией, но оба были уничтожены в 1992 году. В их честь назван аэропорт Палермо.

Расследуй

Фильм «Вся президентская рать», режиссер Алан Пакула, 1976


1972 год, полицейские обнаруживают подозрительных людей в вашингтонском отеле «Уотергейт». Прибыв на место, они арестовывают взломщиков, которые проникли в офис Демократической партии. Ну, взломщики, часть из них вообще кубинские эмигранты. Ну, пытались что-то украсть и глупо попались. Кому какое дело? На мелкое происшествие обращает внимание один из журналистов «Вашингтон пост». Вскоре к нему присоединяется второй. В 1972 году они никому не известны, через пару лет их узнает весь мир.

Боб Вудворд и Карл Бернстайн станут одними из самых известных журналистов за всю историю профессии. Они долго и муторно расследовали скандал и поняли, что взломщики пытались установить жучки, чтобы записывать разговоры в штабе демократов. И что эти взломщики, скорее всего, связаны с администрацией президента-республиканца Ричарда Никсона, который тогда как раз шел на второй срок. В 1972 году Никсон, несмотря на опубликованные материалы расследования, все-таки выиграл выборы. Но в 1974-м он был вынужден подать в отставку и вошел в историю и массовую культуру как худший президент США за всю историю.

Расследование Вудворда и Бернстайна, двух молодых журналистов, одного из которых незадолго до скандала вообще собирались уволить из газеты, оказало решающее влияние на отставку Никсона. Впервые в истории журналисты сняли с поста президента. Но важно, как они это сделали. С точки зрения зрителей боевиков, фильм довольно скучен. В нем ничего не происходит — показана муторная журналистская рутина.

Повседневная работа главных героев — опросы людей. Большинство либо не хочет разговаривать, либо им нечего сказать. Лишь иногда удается найти важное свидетельство, которое сдвигает расследование буквально на пару шагов. Есть еще таинственный информатор, «хрипун», человек, который дает небольшие наводки. А еще все боятся. А еще за журналистами следят. И все советуют не совать нос в это дело. Начальство требует результатов, но вместе с тем не хочет публиковать тексты без весомых подтверждений. В конце концов, журналистское расследование теперь касается не каких-то мелких жуликов, а одной из двух американских партий. А может быть, и самого президента. Никто не хочет промахнуться и потерять репутацию.

В Россию фильм попал в начале 1990-х, сперва в нелегальном переводе, а затем и в официальном. Образованные зрители, конечно же, узнали скрытую цитату в названии фильма — это отсылка к великому, достаточно популярному в СССР американскому роману Роберта Пенна Уоррена «Вся королевская рать» о темной стороне политики. Благодаря фильму в России узнали, как влиятельна может быть журналистика, так называемая четвертая власть.

На протяжении 1990-х журналистика в России действительно имела большую силу — президентов не снимала, но публикации в газете и телепередачи могли испортить карьеру министрам. Вспомним про войну «Московского комсомольца» с министром обороны Павлом Грачевым или «дело писателей»: группу министров во главе с тогдашним вице-премьером Анатолием Чубайсом обвиняли в том, что их гонорар за книгу — по сути, взятка. Но довольно быстро жанр убойного журналистского расследования в России был взят на вооружение различными политическими группировками. Символом журналиста, который уничтожает политика компроматом, стал телеведущий Сергей Доренко, который почти весь 1999 год «мочил» мэра Москвы Юрия Лужкова по заказу своего тогдашнего работодателя Бориса Березовского. В итоге сам жанр расследования потерял свою ценность. Сейчас в России любое, даже отлично подтвержденное журналистское расследование, в результате которого на поверхность вылезают самые отвратительные факты о политике или чиновнике, не вызывает серьезного скандала. Как писал Виктор Пелевин, у нас все всё знают, ну и что с того.

Добывай

Фильм «Уолл-Стрит», режиссер Оливер Стоун, 1987 год


Начинающий брокер Бад Фокс (молодой Чарли Шин, тогда еще игравший не только комические, но и драматические роли) попадает под дурное влияние опытного старого бизнесмена по имени Гордон Гекко. Этот человек — не просто биржевая акула. Он даже не машина для зарабатывания денег. Он само зло в обличии Майкла Дугласа, он циничен, жаден, коварен и ради денег готов на все. Поначалу главный герой прогибается под Гекко, но затем предает его, чтобы спасти свою душу.

Фильм стал культовым во всем мире, а Гордон Гекко — эталонным бизнесменом и эталонным злодеем. В фильме Фокс, хоть и ценой тюрьмы, но все-таки побеждает: он останавливает Гекко и отправляет его за решетку. Но в паре Шин–Дуглас победа однозначно на стороне Дугласа. Опытный актер переигрывает более молодого, и зло в его исполнении получается притягательным. Так отрицательный персонаж стал ролевой моделью для новорожденного бизнеса целой страны.

Гекко и правда хорош. Он умеет работать и умеет жить. Для России 1990-х были важны малейшие детали — так вот, у Гекко потрясающие итальянские костюмы и огромный мобильный телефон. Так будут выглядеть практически все российские бизнесмены эпохи первоначального накопления капитала, и все будут руководствоваться главным принципом Гекко и самой известной цитатой из фильма: «Жадность — это хорошо».

Бунтуй

Книга Джина Шарпа «От диктатуры к демократии», 1993


В 1993 году профессор Массачусетского университета Джин Шарп написал небольшую книгу, в которой наиболее удачно и полно обобщил опыт борьбы против диктаторского режима с наименьшими потерями для бунтарей. Он использовал самые различные примеры гражданских протестов: и борьбу Махатмы Ганди с английскими колонизаторами, и протесты против сегрегации в США, и различные успешные и неуспешные восстания и революции. Книга содержит как практические советы — к примеру, приложение «198 методов ненасильственных действий», так и советы теоретические. Скажем, любой революционер должен помнить, что после победы революции страна уязвима перед иностранным вторжением. И вероятность такого вторжения велика. Собственно, самое интересное в книге Шарпа — не ее содержание. Самое интересное — ее реальная или мнимая роль во всех восстаниях и революциях с 2000 по 2014 годы.

В российских СМИ консервативного толка считают, что учение Шарпа помогло «Бульдозерной революции» 2000 года в Сербии, «Революции роз» 2003 года в Грузии, «Оранжевой революции» 2004 года на Украине, «Тюльпановой революции» 2005 года в Киргизии, «Кедровой революции» 2005 года в Ливане. Потом начались сбои — попытки восстаний в Белоруссии в 2006 и 2007 году провалились, однако учение Шарпа снова доказало свою всесильность и правильность в 2009 году в Молдавии. Далее последовали вторая революция в Киргизии (2010), арабская весна (2011), митинги в России (2011–2012), новый Майдан в Киеве (2013–2014) и несколько неудачных попыток восстаний в самых разных странах за отчетный период. Считается, что участники и организаторы всех этих событий штудировали Шарпа. По крайней мере, так гласит довольно распространенная в России легенда.

Неужели эта коротенькая и написанная довольно суконным языком книга влиятельнее Торы, Евангелия и Корана? Кстати, судя по событиям в Крыму, Донецке и Луганске, в России тоже научились читать Шарпа. По сути, вера во всесилие Шарпа — это вера в то, что любое восстание можно организовать и что победа любой революции — не итог долгих процессов в обществе и ошибок власти, а всего лишь результат использования политических технологий.

Интригуй

Сериал «Карточный домик», создатель Бо Уиллимон (2012 — съемки продолжаются)


Конгрессмен от Демократической партии Фрэнк Андервуд оказал президенту Гаррету Уокеру важные услуги во время выборов и теперь претендует на обещанное место Государственного секретаря. Но у президента другие планы, и Андервуд начинает мстить. Вместе с женой и помощником он затевает сложную интригу, которая ко второму сезону сериала делает его вице-президентом, а к третьему пересаживает в кресло президента. Герои манипулируют, подставляют, используют людей, а если нужно, то и убивают. В каждой серии Андервуд балансирует на грани — пан или пропал; кажется, вот-вот его отправят в отставку, даже посадят в тюрьму, но он неизбежно побеждает всех врагов и оказывается на коне.

«Карточный домик» подтвердил самые печальные отечественные подозрения насчет Америки. Нет никакой демократии. За красивыми лозунгами, за величественными фасадами вашингтонских зданий, за разговорами о свободе и морали, о правах населения, о заботе за гражданами — за всей этой ширмой скрываются убийца, манипулятор, интриган и распутник Фрэнк Андервуд и ему подобные. И никто не может его остановить. Все его пафосные речи — лишь дешевый популизм. Благодаря «Карточному домику» в России усвоили, что за власть можно бороться любимыми способами. Главное, чтобы не поймали.

Ходят упорные слухи, что «Карточный домик» нравится Владимиру Путину, хотя его пресс-секретарь Дмитрий Песков опровергает сам факт знакомства нашего президента с сериалом. Сам Путин выведен в сериале довольно комплиментарно — его альтер эго «президент Петров» в исполнении датчанина Ларса Миккельсена коварен, циничен, смел и умудряется обхитрить самого Фрэнка Андервуда.

«Карточный домик» довольно сильно искажает действительность. Он основан на предположении, что в Вашингтоне Андервуд самый умный и только он умеет манипулировать. В реальности было бы странно предположить, что на 325 миллионов населения приходится только один хитрец и интриган. Стабильность политической системы не обязательно поддерживается законопослушностью всех игроков — она может быть обусловлена и тем, что за власть борются разные равносильные игроки, которым, как следствие, невыгодно нарушать законы и правила. А в сериале у главного героя просто нет равных конкурентов.

Важно и другое: Фрэнк Андервуд виновен по многим статьям, но, кажется, его практически не интересуют деньги. Его интересует только власть как таковая, а уж дальше она дает ему все необходимые блага. Похоже, в России усвоен и этот урок.

http://expert.ru/russian_reporter/2016/09/russkie-illyuzii-kak-chuzhie-filmyi-i-knigi-formiruyut-nashu-zhizn/

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции